Заложники Солнца (СИ) - Страница 96

— Андрей Юрьич, я инструменты стерилизую! А Галины Федоровны нету. Нельзя ли попоз… Ой. — Девушка заметила посетителя. — Здравствуйте…

— Знакомься, Лизавета. — Андрея Юрьевича строгий тон не смутил. — Это Кирилл. Он к нам издалека пришел и в дороге поранился. Займись им, будь любезна. А с инструментами — уж как-нибудь потом. Извини.

— Угу… — ошарашенно глядя, выдавила Лизавета.

Не понимая, чем так ее удивил, Кирилл скользнул взглядом по одежде — все ли везде застегнуто. Неловко пригладил волосы. Девушка по-прежнему молчала, уставившись на него едва ли не с открытым ртом.

— Может, лучше потом? По-моему, мы не вовремя…

— Очень даже вовремя. — Андрей Юрьевич взял Кирилла за руку и решительно завел в кабинет. — А тому, что глаз с тебя не сводят, не удивляйся. Мы тут чужаков уж сколько лет не видели. С самой Резни… Лизанька! Ау. Парень лечиться пришел, а не фокусы показывать.

Девушка покраснела.

— А вам бы, Андрей Юрьич, все шутки шутить! Ты из Омска, да? — повернулась она к Кириллу. — Ты один, или вас много? Как же вы через Диких прорвались?

— Лиза! — одернул Андрей Юрьевич.

— Ох… Конечно. Садись. — Лиза указала Кириллу на кушетку, застеленную ослепительно белой простыней.

Андрей Юрьевич, подмигнув на прощанье, вышел. А Кирилл поежился. После душа сменил брюки, но даже в этих — по адаптским меркам считавшихся чистыми — плюхаться на белоснежную кушетку показалось кощунством.

— Я лучше стоя. — И быстро, пока Лиза не успела возразить, расшнуровал ботинок. — Там ничего серьезного. Разве что смазать заживляющим чем-нибудь. У нас мази почти все позаканчивались. — Кирилл поставил оголенную ногу на стул.

— Ничего себе! — Лиза склонилась над раной. — Ты как так обгорел? Это же на открытое солнце надо было выбраться? Да еще и с порезом…

Кирилл сути восклицаний не улавливал. Заслушался голосом девушки, оказавшейся вдруг так близко.

Рассматривал нежное лицо и склоненную фигурку. Представил, как здорово было бы обхватить тонкую, перехваченную пояском халата талию… Аж голова закружилась.

— Садись. — Лиза, выпрямившись, смотрела уже сердито. — Ты меня слушаешь?

— Да, прости. — Кирилл встряхнул головой. Вспомнил Джека, уверявшего, что не существует ситуаций, в которых нельзя говорить девчонке комплименты, и добавил: — Очень ты красивая. Засмотрелся.

Лиза покраснела.

— Смотреть можно и сидя! Сядь, ногу вытяни и любуйся, сколько влезет.

Продолжая ворчать, отвернулась к шкафчику с медикаментами. Но Кирилл заметил, что покраснела. Кажется, прекрасной докторше было приятно. Если бы не нога, в спальню, где разместили отряд, помчался бы вприпрыжку.

— Завтра пойдешь все-таки?

После совещания Рэд, с неудовольствием оглядев хромающего Кирилла, предположил, что лучше бы ему завтра остаться в поселке. Кирилл обиделся. И в перенятых у самого командира выражениях объявил, что не для того сюда три месяца добирался, чтобы в шаге от цели в ночлежке откисать. Разумеется, если бы Рэд приказал не ходить, никуда бы не пошел — дисциплину адаптов успел впитать и душой, и принявшим немало вразумляющих тумаков телом. Но Рэдрик в ответ на оскорбленную отповедь буркнул: «Ладно, не ори», и отстал.

— Нога-то как?

— Нормально. А Жека где? — Кирилл только сейчас сообразил, что с «совещания» они вернулись вдвоем.

Уловить момент, в который разведчик загадочным образом исчезал, Кириллу не удавалось. Вроде — вот он, Жека, привычно гогочет рядом. А оглянешься — нету.

— Угадай с одного раза, — проворчал Рэд. — Надеюсь, хоть не к сисястой из столовки потопал, а к той, которую слепая привела… Ну, понял.

Кирилл кивнул.

На совещании вместе с Ниной Александровной присутствовала девушка, представленная ею как «воспитанница». Сама женщина до того, как все случилось, работала в том самом затопленном институте. Не в химической лаборатории, являвшейся конечной целью похода, а в какой-то другой, однако утверждала, что расположение внутренних помещений помнит. Девушка — ее звали Настей — даже показала нарисованный под диктовку план, что и где в институте находится.

Красотой строгая воспитанница Нины Александровны не блистала. Но, несомненно, если бы у Джека хватило пороху ее очаровать, здорово бы пригодилась. К «проекту» она, как и многие из присутствовавших на совещании, отнеслась скептически. Слова «сложно» и «опасно» звучали во время обсуждения не раз. Искренне ратовали «за» только Нина Александровна, да Андрей Юрьевич, прочим собравшимся, несмотря на поручительство Бориса, затеваемое мероприятие представлялось сомнительным.

— А сам-то чего не ложишься? — Это Рэд заметил, что раздеваться Кирилл не собирается — мнется в дверях.

— Я… пойду прогуляюсь. Воздухом подышу.

Командир проницательно хмыкнул.

— Ну, дыши-дыши. Не захлебнись только, с непривычки. В шесть…

— … чтоб в спальне был! Буду. Обещаю.

* * *

— Неужели нельзя было закончить пораньше? — сердито выговаривала Валерию Настя. — Ну сколько раз я просила?

Нина Александровна даже с помощью воспитанницы ходила неуверенно. Добраться домой до рассвета они уже не успевали.

— Извини, Настена, — каялся Валерий, — увлеклись. Гостей-то у нас уж сколько лет не бывало…

— А че за кипиш? — вклинился в разговор посторонний голос.

За время совещания Нина Александровна запомнила, кто из прибывших кто. Дерзкий, решительный — Рэдрик, насмешливо-беспечный — Джек, горяче-юношеский, ломкий — Кирилл. Сейчас без труда определила в говорящем Джека.