Заложники Солнца (СИ) - Страница 75

К оглавлению

75

— Так вся стая знает, что у Сталкера нюхачка есть. — Вера покосилась на Олесю. — Все мазались.

— А нас как нашла?

— Да был у меня один, козел вонючий. — Вера снова потерла щеку о плечо. — Все в лес с собой таскал, учил зверье выслеживать. А за вами такие следы, что младенец разглядит. И топаете, как кони.

— Далеко отсюда до вояк?

Бойцы замерли. Если бы Дикая ответила, что ни о каких вояках не слышала, им пришлось бы туго.

— Три ночи идти, — не прекращая утираться, буднично ответила Вера. — Если нормальным ходом. А не как вы.

— А как мы?

— А вы заблудились на фиг. Это не Пышма, это давно уже другая речка.

Рэдрик затейливо выругался. Джек поддержал. Кирилл понял, что и сам как никогда близок к тому, чтобы тоже что-нибудь сказать: сегодня ночью сделал открытие, что в некоторых случаях произносить ругательства бывает приятно.

Вера отнесла ругань на свой счет.

— Я-то че? Сами в трех соснах заплутали, а я крайняя.

— И сколько нам назад идти?

— С полночи, а то и ночь… Как идти.

Рэдрик молчал, что-то прикидывая. Вера, съежившись под плащом, настороженно наблюдала.

— Жека, развяжи ее, — решил командир. — С нами пойдешь. Пока будешь дорогу показывать, будешь жить. — Возмущенно сверкнувший взгляд Олеси он проигнорировал.

— А потом?

— Потом — по жопе долотом! Ты до «потом» доживи сперва. И дайте ей обтереться чем-нибудь. А то задохнемся тут на хрен.

Глава 18
Берег реки — Железная дорога (100 км)

Никто из бойцов не предполагал, насколько проблемной спутницей окажется Вера.

У Дикой не было ни обуви, ни удобной одежды — Олеся с зубовным скрежетом отдала ей запасные ботинки, а Кирилл — брюки, которые в последнее время стали почему-то тесны, заимствовать другую пару пришлось из рюкзака убитого Сани.

Днем в палатке девчонка почти непрерывно чесалась, а во сне то рыдала, то стонала, то принималась смеяться. Ночью, не пройдя и трети намеченного пути, уселась на землю и заявила, что дальше идти не может — ее ломает, нужно вмазаться. В ответ Рэдрик направил на Дикую пистолет.

Вера с проклятиями повела отряд дальше. Ныть, несмотря на угрозы, не прекратила. Шла она впереди, а сразу за ней шел Кирилл, поэтому основной поток сквернословия адресовался ему. Рюкзак за спиной изрядно потяжелел — груз, который несли Люк и Сашка, распределили между оставшимися. На Веру тоже попытались навьючить рюкзак — полупустой, но Дикая непритворно зашаталась даже под таким весом. Все это хорошему настроению никак не способствовало.

Кирилл шагал и слушал, какие они все удивительные сволочи, свет таких не видел! Издеваются над больной и убогой девушкой, которой жить-то осталось всего ничего. И на фига так несутся, на кладбище торопятся, что ли? Вояки их там покрошат в мелкий винегрет — и правильно сделают! Так им всем и надо…

— А чем ты болеешь? — спросил Кирилл. Просто чтобы прервать уныло-капризный поток слов.

И чуть не налетел на Веру — та от удивления встала как вкопанная.

— Че стоим? — прикрикнул сзади Рэд. — Вперед — марш!

Вера, выругавшись, пошла дальше. Сквозь зубы описала Кириллу симптомы. Он в душе порадовался, что идет позади — от услышанного запылали уши.

— На привале подойди ко мне, антибиотик вколю. А когда на дневку встанем, раствор приготовлю. Для наружной обработки.

— Сдалась она тебе — лекарства тратить, — проворчал в спину Рэд. — Все равно скоро сдохнет, на мексе долго не сидят.

Но напрямую ничего не запретил. И во время привала Кирилл, как обещал, сделал Вере укол.

— Лучше бы вмазаться дал, — разочарованно пробормотала та.

«Вмазаться» Вере позволили, только встав на дневку. Рэд велел отмерить небольшую дозу: «ровно чтобы не откинулась».

Дикая ныла, что отмеренного недостаточно. Хотя, надо признать, настроение у нее после укола улучшилось: то и дело смеялась неизвестно чему, и голос стал вчерашним — противно-тоненьким, растягивающим слова.

Пока адапты возились с ужином, Кирилл приготовил раствор для спринцевания. Подозвал Веру.

— Когда пойдешь умываться, — краснея, проговорил он, — промоешь себе… Ну, поняла…

— …? — простодушно спросила та.

Стоящий неподалеку Джек хмыкнул. Закашлявшийся Кирилл кивнул. Вера с недоверием разглядывала склянку.

— И чтоооо? Чесаться перестааанет?

— Сразу не перестанет. Но полегче будет наверняка.

— Кааайф! — со счастливым смехом решила Вера.

Взяла склянку и, пританцовывая, направилась к речке. Раздеваться начала прямо на ходу.

— Олесь, последи за ней, — недовольно глядя вслед, попросил Рэд. — Утопит еще лекарство, дура нахлобученная!

Джек подождал, пока Олеся отойдет на достаточное, чтобы не услышать, расстояние — обсуждать при «своих» девушках из отряда других представительниц женского пола у адаптов было не принято.

— Смотреть, конечно, не на что, — вынес он вердикт по адресу голой Веры, — но, была б не Дикая, и такая бы сошла.

Кирилл уже знал, что совокупление с Дикой для спутников равносильно поеданию падали. Ни Рэдрик, ни Джек, ни любой другой воспитанный Германом парень Веру как сексуальный объект не воспринял бы, даже если б она осталась последней женщиной на земле. Когда Кирилл спросил, почему, ему с презрением разъяснили, что бабы у Диких — за редким исключением — достояние общественное. С ними спариваются все желающие, распространяя при этом разного рода заразу. И «цивильному» человеку даже просто прикасаться к этакой пакости — западло.

— А зачем Дикие употребляют наркотики?

75